И в забой отправился Бабель молодой (продолжение) - 22 Мая 2013 - Юзовка-Сталино-Донецк: страницы еврейской истории

Приветствую Вас, Гость

Главная » 2013 » Май » 22 » И в забой отправился Бабель молодой (продолжение)

11:53 И в забой отправился Бабель молодой (продолжение)
Владимир (Вениамин) Яковлевич Фурер Историк - это археолог без лопаты. Но историк из Горловки Александр Васильевич Шевченко часто "выкапывает" такое, что простому краеведу даже и не снилось. Бессребреник, энтузиаст, напористый и одержимый. Так, задавшись целью узнать как можно больше о Вениамине Фурере, близком друге Бабеля, Шевченко по крупицам воссоздает его облик: "Узнаем больше о Фурере, больше будем знать и о Бабеле, потому что: скажи мне, кто твой друг:" Единогласно избранный секретарем Горловского горкома Фурер только за один - 1933-й год добивается невероятного. Он прославился тем, что создал прекрасные по тем временам условия жизни шахтеров. В кратчайшие сроки "болотный" городишко, "самый грязный в Донбассе", - по словам одной из московских газет, - становится "самым чистым и благоустроенным". Из данных, собранных Шевченко: "В результате коренной перестройки Горловки по инициативе Фурера на площади 92 гектаров были разбиты парки, уложено 12000 квадратных метров мостовой, проложено более десяти километров тротуаров и аллей, высажено 150 тысяч деревьев и кустов". Горловский стадион, который должен был возводиться не один год, сооружается в рекорд-но короткие сроки - за месяц. Фурер добивается, чтобы десять процентов всей книжной продукции, выходящей в Москве, направлялось в Донбасс и первым делом в Горловку. Строятся тысячи жилых домов. Сносится позорная Собачевка. И если бы Фурера не отозвали из Горловки в Москву, воплотился бы в жизнь и еще один его проект - уже на грани фантастики: на месте сносимой Собачевки должны были построить гигантский стеклянный купол, а под ним, под колпаком у Фурера, как призрак прошлого, должна была остаться пара-тройка землянок. Теперь мало кто помнит, что именно Горловка с подачи того же Фурера стала инициатором благоустройства советских городов. Прошло уже столько лет, а о нем в Горловке помнят до сих пор, потому что, по словам Шевченко, "он оставил в сердцах горловчан очень добрую память о себе". Только вот почему в расцвете сил он ушел из жизни, этот незаурядный человек? В "Мемуарах" Н.С.Хрущева читаем о В.Фурере: "Вдруг мне сообщают, что он застрелился. Я был удивлен. Как, такой жизнерадостный, активный человек, молодой, здоровый, задорный, и вдруг окончил жизнь самоубийством? Уходя из жизни, Вениамин Фурер оставил на имя Сталина пятнадцатистраничное письмо: Он своей смертью хотел приковать внимание партии к фактам гибели честных и преданных людей. Для меня это было большим ударом". Это случилось в Москве осенью 36-го. Сталина в Москве не было. Когда же он вернулся из отпуска и ему доложили о Фурере (это уже вспоминает Пирожкова), то "был очень раздосадован: и произнес: "Мальчишка! Застрелился и ничего не сказал". Из книги Вадима Роговина "1937" ....Далее Сталин позволил себе такие высказывания, которые могли прозвучать без возражений только в отравленной атмосфере "тоталитарного идиотизма", пронизывающей всю работу пленума. Он заявил, что "бывшие оппозиционеры пошли на ещё более тяжкий шаг, чтобы сохранить хотя бы крупицу доверия с нашей стороны и ещё раз продемонстрировать свою искренность, - люди стали заниматься самоубийствами". Перечислив накопившийся к тому времени внушительный список самоубийц из числа видных деятелей партии (Скрыпник, Ломинадзе, Томский, Ханджян, Фурер), Сталин утверждал, что все эти люди пошли на самоубийство, чтобы "замести следы,., сбить партию, сорвать её бдительность, последний раз перед смертью обмануть её путём самоубийства и поставить её в дурацкое положение... Человек пошёл на убийство потому, что он боялся, что всё откроется, он не хотел быть свидетелем своего собственного всесветного позора... Вот вам одно из самых острых и самых лёгких (sic! - В. Р.) средств, которым перед смертью, уходя из этого мира, можно последний раз плюнуть на партию, обмануть партию". Таким образом, Сталин недвусмысленно предупреждал кандидатов в подсудимые будущих процессов, что их возможное самоубийство будет сочтено новым доказательством их двурушничества. Из книги Шипунова Ф.Я. "Истина Великой России" Кто руководил погромом священного города россиян — Москвы? Долгие годы этим занимался вождь-демон Лазарь Каганович и его подручные — Хрущев, Булганин, Коган, Марголин, Крымский, Берлябен, Фурер, Губерман, Воловин, Литвинштейн, Магревич, Тревс, Першман, Гутин и их консультанты-архитекторы — Гинзбург, Троцкий (другой), Гольфрейх, Щуко, Желтовский, Веснины, которым помогали заграничные советники — Герц, Э. Мендельсон, Гроппиус, Корбюзье. У этих главных инородческих погромщиков Российской «гердарики» была в подмоге целая тьма помощников, которых здесь не перечтешь. Они начали свой злодейский погромный умысел с Белокаменной столицы, затем устремились с тем же умыслом на С.-Петербург и сотни других славных градов России, и оттого десятки лет и столицы, и губернские, и уездные города лежат в руинах! Из книги Михаила Докучаева "История помнит" В ноябре Розенгольц, Крестинский и Гамарник взяли на себя руководство троцкистской организацией. Они заявили Рудзутаку, что отныне он должен считаться с ними и числить их в малочисленном, но существующем центре. В конце декабря 1936 года - начале января 1937 года из Норвегии "Троцкий ответил, что он согласен" (СО. С.255). Состоялось совещание на квартире Розенгольца, на котором был намечен срок выступления - до 15 мая. Одновременно Крестинский встретился с тремя ответственными работниками Московской парторганизации, с которыми он поддерживал связь как со скрытыми троцкистами - Постоловским, Фурером, Корытным. Они знали московские кадры и стали готовить списки, кого надо арестовать, а кого назначать на их место. Галина В одном из писем ко мне А.В. Шевченко сообщал: "Жена В.Я. Фурера Галина Лерхе была арестована и погибла где-то в ссылке". Он также рассказал, что в поисках следов Лерхе он переписывался с украинским писателем Юрием Смоличем, который посоветовал ему написать письмо в Ростов-на-Дону, но оттуда пришло сообщение, что такой женщины там не было. Писал он и в Казахстан, в Караганду, по совету кого-то из писателей, но и там о Галине не было известно ничего. Каково же было мое удивление, когда Антонина Николаевна Пирожкова в разговоре вдруг сказала, что Галина Лерхе позвонила к ней домой: совсем недавно. "Так она не погибла?!" "Оставьте свой адрес - и я вам обо всем напишу". Прошло чуть больше полутора месяцев, и из Москвы я получил письмо. На мой взгляд, не просто письмо. Рассказанная вдовой Исаака Бабеля история производит впечатление законченной новеллы. Остается добавить, что письмо публикуется впервые. 24.10.95. Слава, Я обещала Вам написать мои воспоминания о В.Я. Фурере и его жене Галине Лерхе в дополнение к тем, которые есть в моей книге. Выполняю свое обещание. Я ничего особенного не могу вспомнить о Владимире (Вениамине - авт.) Яковлевиче кроме того, что мне когда-то рассказала дочь Якова Лившица, наркома путей сообщения СССР (кажется), тоже арестованного и расстреляного органами НКВД. Она рассказала, что Фурер в молодости работал за границей, кажется, в Германии и как мне помнится в области разведки или контрразведки. Он был так красив, что все называли его "князь"... Но все это надо еще проверять. Тогда я подумала, что именно его работа за границей могла послужить угрожавшего ему аресту. Сталин ведь был уверен, что все наши люди, работавшие за границей, могли быть там завербованы и никому не доверял. О судьбе Галины Лерхе мне рассказала жена Николая Робертовича Эрдмана Валентина Ивановна Кирпичникова, балерина московского театра имени Станиславского. Когда Каганович пригласил Фурера на работу в Москву он устроил перевод балерины Г. Лерхе из Харькова, где она работала, в Москву в театр им. Станиславского. После смерти Фурера его жену арестовали и сослали в какой-то лагерь в Сибирь. Прошло много лет и уже после смерти Сталина, группа артистов театра им. Станиславского с какими-то балетами выехала на гастроли в сибирские города. Уже возвращаясь оттуда, на маленькой станции, кто-то из артистов в одной не молодой и уже не красивой буфетчице узнал Галину Лерхе. Повидаться и поговорить с ней собралась вся группа, а художник театра снял с поезда свой чемодан, сказал: "Я нашел здесь то, о чем мечтал все эти годы" и остался на этой маленькой станции. Оказалось, что этот художник был влюблен в Галину Лерхе с момента ее появления в театре, но никто об этом не знал. Через какое-то время Г. Лерхе вышла замуж за художника и они уехали в Харьков. Несмотря на то, что у них родилась дочь, брак не оказался прочным и они развелись. Галина Лерхе осталась в Харькове, преподавала хореографию начинающим балеринам, ее дочь выросла, получила образование журналиста и уехала работать в Томск. О последнем мне рассказала Ирина Ильинична Эренбург (дочь Ильи Эренбурга - авт.) после того, как прочла мои воспоминания. Оказалось, что Г. Лерхе каждый год в свой отпуск едет к дочери в Томск и останавливается в Москве у приятельницы Ирины Ильиничны. Я попросила Ирину Ильиничну дать приятельнице мой номер телефона, чтобы Галина Лерхе могла мне позвонить, когда снова будет в Москве. И она позвонила... Мне так хотелось поговорить с ней о Фурере, о ней самой, увидеться с ней и вспомнить прошлое. Но неожиданно она сказала: Я так много страдала из-за этого человека, что не хочу вспоминать ни о нем, ни о годах в лагере и не хочу из-за этого встретиться с Вами и положила трубку телефона. Бывает и так, но редко. Чаще всего, все мы, страшно травмированные на всю жизнь расстрелом своих мужей, как это ни тяжело, хотим встречаться друг с другом и говорить о тех, кто невинно пострадал в те зловещие годы. А. Н. Желаю успехов. Вячеслав Маркович Верховский, Донецк http://www.pseudology.org/
1 2 3 4 5 Нравится Категория: Рассказы о былом \| Просмотров: 1621 \| Добавил: Liza \| Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0