Приветствую Вас, Гость
Главная » 2013 » Июль » 25 » Михаэль Шашар. "Израильтянин в Донецке". Часть 7
16:21
Михаэль Шашар. "Израильтянин в Донецке". Часть 7

Публикуется впервые 

Мы продолжаем публикацию книги Михаэля Шашара. В этой главе, можно сказать, кульминация всей его книги и его визита в Донецк: первая молитва в востановленной синагоге и первое празднование такого великого дня как Йом-Кипур.

На снимке: Во время чтения молитвы "Коль нидрей" (вечер Йом Кипур). В возвращённой после долгих десятилетий и восстановленной синагоге города Донецка.  В центре Михаэль Шашар.


Четверг,27.09.1990 года.
Утренние занятия иврита прошли, как обычно. В девять часов утра мы уже свободны, и это происходит впервые за две недели с момента нашего приезда в Донецк. Мы позволяем себе немного отдохнуть и даже поспать час-другой, потому что усталость и душевная, и физическая, немалые, если не сказать огромные. С трудом можно описать ту силу впечатлений, которые мы получаем здесь ежедневно и даже ежечасно. Сегодня нет другого такого места в мире, в котором настолько еврейские переживания сильны для нас, израильтян, как в Советском Союзе. В особенности это ощутимо в отдалённых городах, которые в прошлом не были избалованы подобными визитами. Да и сегодня здесь не слишком много гостей из Израиля. Правда, в Донецке побывали до нас трое преподавателей: двое из кибуца Сарид и один из Хайфы. Но, не завышая самооценку, скажу, что только религиозный еврей по-настоящему, не поверхностно, сможет познакомить местных евреев с праздниками Рош Ашана, Йом Кипур, Сукот, Симхат Тора в духе традиций Израиля. Этот город не видел ничего подобного более полувека. На нас лежит большая ответственность, и в тоже время это - особенное в своём роде право, которое мы вдвоём ощущаем всё время.
После обеда я приезжаю в синагогу, которую уже с трудом можно узнать. Два рослых маляра-украинца покрасили стены зала. Но, не смотря на это, зал всё же требует основательного ремонта.
Электрик уже установил несколько неоновых ламп, и света стало больше.

Пятница,28.09.1990 года.
Сегодня вечером наступает Йом Кипур. В жизни не мог вообразить себе такой Йом Кипур или подумать о чем-либо подобном! О приближении этого дня в городе ничего не говорит. Но всё же необходимо подготовиться к нему. Ведь одно только название этого дня заставляет трепетать сердца евреев, где бы они ни находились. После утренних уроков уже, как обычно, я спешу в синагогу, чтобы украсить её изнутри. 

Несколько молодых ребят-учеников ульпана вызвались нам помогать. Не проходит и часа, как мы вывесили национальные флаги, плакаты и многочисленные фото из Страны: портреты Теодора Герцля и Давида Бен-Гуриона, снимок Стены Плача и иллюстрации еврейских праздников. И зал выглядит по - праздничному.
Неделю назад, начав уборку зала, я не верил, что сегодня мы сможем переживать такие прекрасные мгновения! Но как выяснилось, нет ничего невозможного, если захотеть. А желание здесь огромное! Многие страстно хотят любого проявления еврейской жизни и готовы помочь. И радость еврейского созидания и творчества таковы, каких сегодня не найдёшь нигде в мире ---- ни в диаспоре, ни даже в Израиле!
Я прикрепляю мезузу у входа в синагогу. Биение моего сердца и сердец присутствующих сильны, как стук молота в моих руках. И можно сказать без преувеличения, что так евреями Донецка осуществляется написанное: "Барух мецив гвулот альмана", что означает " …положивший предел страданиям вдовы". По мнению мудрецов, это благословение произносится при восстановлении синагоги. Кто мог сказать, что такое может произойти! Никакие возвышенные слова не могут отразить такие великие мгновения, которые мы переживаем здесь. Более полувека единственная оставшаяся после войны синагога была закрыта, и не было в ней никаких признаков еврейской жизни. И вот сейчас, вследствие изменений в советской политике, в городе появился шанс, к великому огорчению, небольшой, на некоторое возрождение еврейской жизни: религиозной, но, в большей степени, национальной.
Сюда в синагогу уже завезены стулья в количестве шестидесяти штук. И мы ожидаем получение ещё дополнительных стульев. Но "глава молящихся", бывший военный Красной Армии, во всём видит только военную операцию. Для него доставка стульев - это их переброска из одной военной базы на другую. Вторую партию стульев он привезёт завтра… в разгар Йом Кипур. И я ему объясняю, что не стоит делать это. Следует постараться привезти сегодня до начала праздника. Поработав до двух часов, оставляем за собой чистый (по возможности) и украшенный зал, готовый к началу этого священного дня. Возвращаемся домой к последним приготовлениям к посту. О вечерней молитве, и конечно, о десяти днях искупления, здесь не может быть и речи. Но если многие придут в синагогу в ночь "Коль нидрей", а затем завтра в Йом Кипур, это будет для нас наградой.
Мы прибываем в синагогу. Десятки людей уже собрались около неё. Пришедших я приветствую "хаг самеах", "С праздником". Зал заполняется. Приходят люди, одетые, по советским понятиям, по-праздничному. У некоторых на груди награды второй мировой войны. Многие пришли прямиком с работы, с сумками и кошёлками. Атмосфера праздничная, и это, не смотря на то, что тяжело стереть с лиц пришедших отпечаток страданий и мучений, накопленных во время войны и после неё, в страшный годы правления Сталина и его последователей.
Моя жена Эстель-Эстер под оцепеневшие взгляды женщин зажигает свечи. Я ставлю их на импровизированный "арон кодеш" и начинаю чтение молитвы "Коль нидрей", приближаюсь к так называемой "трибуне", столу на котором установлены картонные коробки, покрытые белой простынёй. И вдруг я вижу вазу с цветами и … графин с водой, принесённый кем-то. Спрашиваю: "Что это?". Старший габай отвечает: "Если вдруг пересохнет твоё горло, то попей немного воды ...". Напоминаю, что речь идёт о Йом Кипуре …
Около пятидесяти мужчин, большинство, если не все, пожилые, и около семидесяти женщин пришло в синагогу. Лишь у немногих махзоры (молитвенники ). Их мы привезли из Страны, и ещё в Рош Ашана они были молниеносно разобраны людьми. Ведь каждая вещичка из Израиля расхватывается, как горячие пирожки. В руках у пришедших махзоры, выпущенные из типографии более ста лет назад, как правило в Житомире. Их листы блеклые, истрёпанные, но не от частого использования, а из-за низкого качества бумаги и от времени. "Коль нидрей" - единственная молитва, которая ещё как-то понятна немногим из местных евреев. В особенности, старикам и тем, кто родом из Литвы и Польши и волею судеб оказались в городе Донецке. Эти люди в начале второй мировой были оторваны от еврейской жизни, в отличие от евреев России, оторванных от еврейской религиозной жизни более 70 лет назад. Но даже и это минимальное понимание является молчаливым эхом той оживленной еврейской жизни, которая бурлила здесь до революции.
Я объясняю присутствующим смысл молитвы и напеваю известный мотив, на котором она произносится. Но с началом её чтения почти нет никого, кто смог бы меня поддержать, хотя бы подпевая мелодию без слов. И так я простою целый день и буду молиться перед столбом, напевая отрывки прекрасных мотивов. Совсем иначе происходит у нас (в Израиле. Прим. редактора). Даже те евреи, которые не посещают по субботам синагогу, знакомы с молитвами и присоединяются к напеву. И так все вместе, хазан и молящиеся, создают возвышенную атмосферу, царящую в Йом Кипур.
Эта тишина не даёт мне покоя. "Евреи молчания"… Кажется, что даже их сердца уже не стучат. Они в оцепенении, ничего не понимают, но присматриваются и прислушиваются. Почти все онемели, и невозможно, действительно невозможно, сломать их молчание. Только один-два человека, на плечах которых наброшен талес, не молчат. Старейшина евреев города, которому я передал вчера новый талес из Страны, радостно взволнован и с гордостью указывает на хасидский пояс, который он повязал к новому талесу впервые спустя пятьдесят лет. Ещё один еврей, рэбе Юдл, даже надел белый китл. Но это лишь угасающие свечи в сумерках.
Великий Йом Кипур, грустный и радостный одновременно. Грустный, потому что евреям России навязали такие страшные условия, которые не оставили у них никаких еврейских признаков. Но он и радостный, так как это - великий момент возрождения еврейской жизни в городе Донецке. Эти евреи не знают, что запрещено есть и пить в Йом Кипур, не говоря уже о запрете умываться и пользоваться косметикой, носить кожаную обувь. Но сам факт, что они побеспокоились прийти к чему-то еврейскому, дорогого стоит.
Чтение молитвы завершается. Многие окружают меня и мою жену и осторожно дотрагиваются до нас (в прямом смысле слова). Нас благодарят. Ясно, что, несмотря на непонятное, всё же что - то проникло в их сердца. Трудно выйти из синагоги, все хотят нас проводить. Один предлагает отвезти нас домой в своей машине, другой зовёт нас поехать с ним троллейбусом в наш район. И когда мы объясняем, что в Йом Кипур мы не ездим, и более того, что в Израиле даже радио и телевидение не работают в Йом Кипур, почти никто не верит нам. Мы шагаем в почти полной темноте по дороге домой. По мере отдаления от синагоги, группа, шедшая за нами, уменьшается. На каждой остановке люди садятся в троллейбусы, и в итоге, остаются с нами всего лишь несколько человек. Как правило, для них это хорошая возможность высказаться. Мы представляем для них Стену Плача. Все трагедии еврейского народа за последние сто лет вновь и вновь возвращаются. И каждый раз мы выслушиваем это заново. 

МИХАЭЛЬ ШАШАР. "ИЗРАИЛЬТЯНИН В ДОНЕЦКЕ". ЧАСТЬ 1

Перевёл Пётр Варият. 

Нравится Категория: История еврейской общины | Просмотров: 875 | Добавил: Liza | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: