Приветствую Вас, Гость
Главная » 2012 » Июнь » 17 » Мои Воспоминания и размышления. Григорий Севастьянов
10:21
Мои Воспоминания и размышления. Григорий Севастьянов
Совсем недавно я узнала об этой книге. Ее автор-человек удивительной судьбы, наш земляк, Григорий Кац (Севастьянов). 
Прямо со школьного выпускного он попал в водоворот войны. Судьба хранила этого человека: удалось выжить в фашистском плену, где пришлось изменить слишком характерную фамилию Кац на русскую- Севастьянов, удалось вернуться в родной Сталино, удалось встретиться с родными, которых он считал погибшими в пекле войны.
Огромное спасибо Элле Лукер, приславшей мне эту книгу.
Огромное спасибо людям старшего поколения, которые делятся своими воспоминаниями. Благодаря им мы узнаем подробности прошлых времен нашего города, нашей истории...

Глава 1. Предки.
О родословной своей начну рассказ, прежде всего по линии моего отца, поскольку о них имею больше информации, чем о материнской стороне. Сложилось так, что я жил в среде папиных родственников, с ними больше общался, рос вместе с их детьми, которые в основном являлись моими сверстниками. О них в большей мере пойдет речь.
Каким образом, и в какое время родители моего отца стали проживать в городской местности мне конкретно не известно. Все мои воспоминания связаны с городом Юзовка, впоследствии был переименован в город Сталине, а затем в Донецк, который из рабочего поселка со временем преобразился в крупный промышленный город с более, чем миллионным населением. Город Донецк является административным центром индустриального Донбасса.
Юзовкой город был назван в честь хозяина металлургического завода, построенного им в этой местности- англичанина, по фамилии Юз.
Моего деда, по отцовской линии, звали Мордехай, по фамилии Кац. Я его никогда не видел, поскольку он умер еще до моего рождения в 1916 году, оставив свою жену Меру вдовой с пятью сыновьями.
Лишь помнится из рассказов моего отца, что дед был высоких нравственных устоев и уважаемым в его окружении. Он был справедлив, более всего презирал ложь, и эти нравы прививал своим сыновьям, и строго требовал их придерживаться в быту. Он не относился к среде образованных людей, хотя в музыке неплохо разбирался, имея неплохой музыкальный слух и природно хорошо поставленный голос. Возможно, информированность о деде Мордухае у меня была более обширна, но по истечению времени кое-что позабылось.
Мой отец Хаим родился в 1891 году и был старшим среди братьев. Когда началась первая Мировая война в 1914 году, его мобилизовали и отправили на фронт. После него за старшего остался Исаак, а затем по старшинству шли Бенемен, Соломон, и самый младший Гесл (Гриша) 1905 года рождения.
Насколько понимаю, после деда осталось достаточно крепкое домашнее хозяйство, которое состояло из дворового участка с домом и помещениями для содержания скота и хранения кормов. На подворье имелись несколько коров и лошадей. Таким хозяйством, разумеется, не просто было справляться, поскольку необходимо было в городских условиях заниматься заготовкой кормов для скота, ухаживать за ними, а также продавать надоенное молоко, которое являлось конечным результатом труда семьи, и, следовательно, основным источником существования. Их профессиональный образ деятельности являлся вполне обоснованным, поскольку были они детьми сельской местности, выходцами из крестьянства и ничему иному не обучены.
Как мне рассказывали, Исаак был старше, идущим за ним, Венеамина на четыре года, и по старшинству, как это водится, черную физическую работу по ведению хозяйства, в основном великодушно возложил на него. Правда, и Исааку пришлось решать множество разных проблемных дел, которыми ранее занимался их покойный отец ― мой дед. Младшие братья были в ту пору еще слишком малы, чтобы существенно могли в чем-то помочь старшим. По окончанию первой Мировой войны мой отец вернулся из немецкого плена и таким образом в семье появился еще один работник.
Вскоре Венеамин неожиданным образом объявил о своей женитьбе, видимо, решив вырваться из своего «плена», предусмотрительно опередив в этом деле двух своих старших братьев. Его избранницей и женой стала дочь соседей по имени Фрейдл (в обиходе ее называли русским именем Феня). А произошло это событие в 1919 году, когда в России началась гражданская война.
Дядя покинул родительский дом и стал обустраивать свою жизнь самостоятельно, и более не при каких обстоятельствах не жил совместно со своими братьями.
В скором будущем наступила окончательная развязка в истории совместного проживания братьев, поскольку женился Исаак на симпатичной девушке Шейндл (тетя Соня), которая им была увезена с еврейской колонии, географически находившейся недалеко от Юзовки. Видимо, в то время город был не столь богат на еврейских девушек, и женихам приходилось отправляться не в столь далекое путешествие в поисках невест в колониях, где достаточно было красивых крестьянских девиц. В общем, сельские ребята были достаточно щедры и отрывали от своих сердец представительниц прекрасного пола, как бы делясь, чем могли.
К этому времени младшие братья Соломон и Гесл были несовершеннолетними подростками, и мой отец оставался с ними еще несколько лет. Однако время берет свое, и пришла пора моему отцу призадуматься об устройстве своей личной жизни.
Благо, дорога в край красивых невест уже была проложена его братом. В одной из колоний отец облюбовал себе невесту, которая согласилась связать с ним свою судьбу. Отгуляв свадьбу, отец привез свою молодую жену, по имени Этл, в отцовский дом. Прожив некоторое время одной семьей со своей матерью и младшими братьями, естественным образом, возник вопрос об отделении молодой четы, и разделе наследственного хозяйства между братьями.
Решили: продать дом с подворьем и все имеющееся хозяйство, для обусловленного раздела между братьями и их матерью. Таким образом, появилось новое подворье в более центральной части города на 8-й линии дом № 100. с этим адресом в будущем будут связанны мое детство и юношеские годы, вплоть до трагических дней начала Великой Отечественной войны и моего ухода на фронт, в середине 1941 года.
Хочу отметить, что домостроения в новом подворье были распределены между братьями на правах личной собственности.
Женатым сыновьям ― отцу и Исааку, выделили обособленное жилье. Все остальные строения остались в собственности матери и двух младших сыновей ― Соломона и Гриши, которые еще не были женаты и жили вместе с мамой.
Увлекшись рассказом об отце и его братьях, невольно, ничего не сказано о главном действующем лице их маме Мэре. Она была единственной женщиной в семье и являлась стержнем и связующим звеном в ватаге мужчин ― ее сыновей. Это ― моя бабушка, и я не уверен, хватит ли теплых слов и эпитетов, чтобы досконально рассказать о ней в полной мере. Она была единственной из родителей моих родных, которую я знал, имел счастье видеть ее и любить. Она была голубоглазая шатенка, небольшого роста женщина. Немногословная, всегда увлеченная домашним трудом и заботой о семье, никогда на познавшая отдыха от рассвета до глубокой темноты. Внимательная, имеющая хозяйское отношение ко всему, что касалось проблем ее детей. Скромная, покладистая ― она любила своих детей, внуков как-то по-своему тихо, самым естественным образом.
Вот такой мне запомнилась моя бабушка Мэра. Я ее видел в последний раз, когда уходил на войну в начале июля 1941 года. Когда же демобилизовался по окончанию войны в 1945 году, её уже не было в живых.
Родителей моей мамы я не знал. Из её рассказов известно лишь о том, что бабушка умерла, когда моя мама была совсем еще маленькой. Ее звали Голдой, что в переводе с идиш означает ― золотая. Деда фамилия была Голос, а имя Гирш, что в переводе означает олень. Рассказывали, что он вполне соответствовал своему имени, поскольку был действительно физически сильным человеком. Непредвиденно оставшись молодым вдовцом, с единственным маленьким ребенком на руках моей мамой, дед вынужден был вторично жениться. Его избранницей стала женщина, также вдова, по имени Хана, ставшая, таким образом, маминой мачехой. У Ханы было двое детей: сын Соломон и дочь Бася. Впоследствии у них родилось еще двое сыновей, которых назвали Зусей и Лейбом, а в обиходе Захаром и Левой. Они также проживали в местах оседлости Запорожского уезда и занимались земледелием и животноводством. Не суждено было моему деду дожить до полного взросления своих детей он заболел и, не получив своевременной медицинской помощи в своей колонии, внезапно умер в расцвете сил от острого воспаления среднего уха.
Главным по хозяйству остался мамин сводный брат Соломон, который к тому времени уже был юношей. Моя мама была на несколько лет старше его, поэтому большая часть нагрузки в хозяйстве легла на нее, поскольку остальные дети были еще совсем маленькими. Мачеха Хана была мудрой женщиной и доброжелательно относилась к моей матери, которая, по сути, тогда была круглой сиротой. Однако, когда пришло время выходить замуж, обустроить свою личную жизнь, то ей из наследства почти ничего не было выделено. Отстоять интересы круглой сироты некому было.
Однако жизнь продолжалась своим чередом и уже в советское время ввиду преобразования общественной жизни в селе, баба Хана со своими детьми оказались в колхозе. Но во второй половине тридцатых годов, по мере взросления, ее дети друг за другом переехали в город Сталине, где моя мама к тому времени проживала уже более пятнадцати лет.
Каждый из детей нашел свой путь и свое место в жизни. Первой определилась Бася, которая получила образование и стала директором школы в городе Мариуполе. Соломон освоил специальность бухгалтера. Захар некоторое время проживал у нас, пока не устроился работать на предприятии, после чего женился. Лева снимал комнату вместе с мамой, поступил учиться в Политехнический институт, который закончил в 1941 году. Братья были разные, как по характеру, внутреннему содержанию, так и по внешним признакам. Захар был энергичным, красивым брюнетом с зелеными глазами, внешне похожим на свою старшую сестру — мою маму. А Лева шатен с голубыми глазами, был интеллигентен, излучал сдержанность и галантность. Он внешне был похож на свою маму Хану.
Продолжая тему, хотелось бы написать несколько штрихов к образам моих родителей. О них более полно буду писать позже, в непосредственной связи с множеством событий и эпизодов, происшедших в разное время в моей жизни, которая естественным образом связана с их судьбой.
Мама была красивой кареглазой женщиной, с римским профилем лица, голову которой украшала корона черных пышных волос. Отец был наделен семитской внешностью лица, с зеленого цвета глазами. Он был флегматичным, в отличие от мамы более энергичной и прагматичной. Они оба по принятым меркам, были среднего роста и не обременены излишней полнотой.
Отец и его братья достойно прожили со своими женами долгую жизнь в любви и согласии. Я их всегда любил и уважал по-родственному всех в равной степени.
К сожалению, их уже давно никого нет в живых. Вечная и светлая память им всем!
Я преклоняю голову перед их прахом.
Таким генетическим «продуктом» являемся мы — потомки столь стойких евреев бывших наших предков, когда-то живущих в Российской империи.
Такая нравственная наследственная ноша досталась нам от предков наших многих поколений.
Любой народ опустил бы руки, ассимилировался бы, растворился бы.
Мы — выстояли!!!


Нравится Категория: Рассказы о былом | Просмотров: 1849 | Добавил: Liza | Теги: Донецка еврейская община, история евреев Сталино, евреи Юзовки | Рейтинг: 3.0/1
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *: