Всем известно, что встречают по одёжке. Но мы-то с вами знаем, что порой нас встречали не столько по одёжке, сколько по пресловутой пятой графе. А задумывались ли вы когда-нибудь над тем, какую роль в нашей жизни играют доставшиеся нам волею родителей и Провидения имена и отчества? Бывало, и паспорта не надо, вы представились — и с вами всё ясно. А в отдельные исторические отрезки времени ваше имя и отчество могли звучать как приговор. Но это я так, философствую...

Мою маму звали Сарра Ароновна, а работала она в Константиновке, препода­вателем математики в средней школе. Конечно, имя, фигуриро­вавшее почти в каждом еврейс­ком анекдоте, на первых порах вызывало любопытство и иро­нию в многоликом ученическом коллективе. Имели место шу­точки, усмешки, ухмылки, намё­ки. Но вскоре оказалось, что профессионализм может по­бедить почти всё. Когда мно­гие ребята потянулись к мате­матике, а выпускники с завид­ным постоянством стали посту­пать в педагогические и технические вузы страны, включая зна­менитые Физтех и МГУ, вопрос был снят с повестки дня. Дома у нас вечно толклись мамины ученики, рылись в её книгах, раз­гадывали головоломки, смотре­ли через специальные цветные очки на удивительные стерео­метрические фигуры и решали сложные задачи из учебника Сканави, который был тогда на вес золота. Время шло, и теперь уже их дети бегали к ней за кон­сультациями. А сколько писем она получала!

Однажды, когда мама уже не работала, мы с сест­рой пошли в школу на вечер встречи с выпускниками. Там мы случайно наткнулись на старую парту, на которой ножичком было нацарапано:

Сарра Фишер очень строга.

Не забудьте, ради Б-га,

Непременно написать

Объяснение в тетрадь!

Вот такой привет принесли мы маме через годы от бывших учеников. Давно её нет с нами, но многие её помнят, а внук и внучка — мои дети — оба при­кладные математики.

Так вот, незнакомая мне мама с соседнего участ­ка пришла на приём с больным ребёнком и попросила принять её. Я осмотрела ребёнка, назна­чила лечение, и мама, уходя, про­чувствованно сказала: «Большое спасибо, Тамара Иерусалимовна!» Я ответила: «Выздоравли­вайте. Только я не Иерусалимовна, а Израилевна». Она страшно смутилась, стала извиняться. Я подумала: где тот Израиль, а где она, замотанная работой и боль­ным ребёнком, услышала по ра­дио и перепутала. Спасибо, хоть Египтовной не назвала. Я её ус­покоила, и мы простились с улыбкой. Как-то я рассказала эту историю своему двоюродному брату Жене. Он любил и умел пошутить и, посмеявшись, сказал: «Ну, а я буду звать тебя Тамарой Агрессоровной!».

А вообще-то по большому счету все мы с вами Израилевичи...

Имя гордое Израиль

Папа мой носил.    

«Быть Израильевной трудно?» -

Как-то он спросил.

- Да, - ответила я. - Каюсь,

Сложно мне порой.

Но за нашу честь стараюсь

Я стоять горой.

Есть у всех у нас Израиль –

Гордая страна.

«Трудно быть детьми моими?» -

Спросит нас она.

И евреи всего мира

Скажут ей в ответ:

«Мы Израйлевичи, има!

Больше чести нет!»