Теперь пришел черед рассказать о Александре Иолине. Как у него сложилась жизнь?
Во вступлении к первой части  публикации я писала, что первая попытка рассказать эту историю в мае 2013 года была отложена из-за отсутствия  материалов на русском языке об Александре Иолине.  Сейчас я обнаружила  несколько статей об этом человеке. Причем  интересно, что две из них были опубликованы в ноябре того же 2013 года. В опубликованных материалах много несоответствий и противоречий и в деталях довоенной биографии, и в послевоенной. Ну,  что ж, это действительно противоречивая фигура. Давайте познакомимся  с первым израильтянином, искупавшимся в Красном море. Об этом рассказывает  Михаил Лобовиков.
Войну за Независимость Израиля закончил 9 адара 70 лет назад человек по прозвищу «Сашка-политрук» — офицер Красной Армии и ЦАХАЛа, несостоявшийся шпион, авантюрист и неудачник.
Эта малознакомая страница истории преломляет в себе многие процессы, приведшие к созданию нашего государства. И к тому, что та война – называемая еще Войной за освобождение, — так и не закончилась, и продолжается до сих пор.

«Сашка-политрук» (на фото с фуражкой) был увековечен на снимке знаменитого поднятия «чернильного» израильского флага (это произошло ровно семь десятилетий назад) над захваченным комплексом британской полиции Ум-Рашраш, на том месте, где потом возник город Эйлат. Он второй справа, спиной к камере, в светлой кепке с козырьком. Звали его Александр Иолин, и был он одним из офицеров бригады Негев. Отвечал формально за культурно-художественную жизнь бригады. Будучи бывшим политруком в Красной Армии во время Второй мировой, и получил свое прозвище. История его жизненного пути феерична и трагична одновременно.

Иолин родился в Белой Церкви в 1912 г. Его отец уехал в Америку первым, и когда мать с Александром поехали к нему вдогонку, началась Первая мировая, и они застряли в Латвии. И через несколько лет вернулись в Киев. И в итоге комсомолец Иолин пошел в Красную Армию, прошел Финскую войну, и встретил Вторую мировую политруком на Украинском фронте. А закончил ее военным комендантом чешского городка Падрубице.

Там-то он и встретил двух представителей организации «а-Бриха», переправлявших выживших евреев Восточной Европы в Эрец-Исраэль. Иолин отказался дезертировать из армии, но обещал связаться с ними после демобилизации. Что и произошло, и в 1948 г. он был переправлен в Израиль, и попал в бригаду «Негев». В составе которой участвовал в боях за освобождение юга Израиля.

Зимой 1949 г. бригадам «Негев» и «Голани» было поручено закончить операцию «Хорев» и выйти к Красному морю. «Голани» двигалась на юг по долине Арава, а «Негев» – вдоль границы с Египтом.

Комбриг «Негева» Нахум Сариг решил опередить «Голани», и, чуть не вызвав дипломатический скандал с Египтом (заехав на их территорию) ломанулся к Ум-Рашраш. У него была информация, что Иорданский легион ушел с этой позиции на территорию Иордании, и он взял два джипа с офицерами, и поехал «брать город». Когда выяснилось, что в бригаде нет израильского флага, бригадная секретарша нарисовала его чернилами на белой простыне, и под рубашкой Сарига этот флаг поехал входить в историю…

Фото: Matanya / Википедия

Негевцы таки опередили голанчиков, и прочесав брошенный комплекс, водрузили самопальный флаг на мачту. После этого спели «Атикву» (по воспоминаниям будущего генерала Авраама Эдена «Брена», опасаясь, что Сашка не удержится и споет заодно и «Интернационал»…). И тогда Иолин разделся и стал первым израильтянином, искупавшимся в Красном море. А через два часа «Голани» таки вошли в город, и у них был нормальный флаг, который они и водрузили вместо «чернильного».

Фото: בלוג «עונג שבת» / Википедия

После войны Сашка-политрук демобилизовался, попытал счастья в бизнесе, открыв … свиноферму (!), но после неудачи в этом деле и развода с уже третьей женой, уехал в Европу. В Цюрихе он безуспешно пытался выдать себя за беженца Катастрофы, и уехал в Вену, где вознамерился вернуться в СССР, но не получил «добро» и вместо этого его пытались завербовать как советского шпиона на Западе. Но он уехал в Германию, и предложил свои услуги американской разведке. Провалив тест на полиграфе, он связался с египтянами, и на этот раз ему «повезло» — они ухватились за него, перевезли в Каир, и после короткой подготовки забросили обратно в Израиль.

Но вместо того, чтобы тихо работать, Иолин тут же связался через своих друзей по ЦАХАЛу с армейской разведкой и предложил им быть двойным шпионом. За что был передан ШАБАКу, где поняли, что имеют дело с авантюристом. В итоге Сашка-политрук был осужден на пять лет, и после освобождения до пенсии проработал кладовщиком в ветеринарном институте имени Авраама Кимрона (Комарова) в Бейт-Дагане…

А война за освобождение, завершившая 25 лет борьбы с англичанами и арабским национализмом за хоть какую-то часть Эрец Исраэль от изначально предназначавшейся нам, совсем не закончилась поднятием нарисованного флага на месте всем известного сегодня торгового центра в Эйлате. Без тогдашних романтиков и авантюристов этого бы не произошло – но укоренившаяся с тех пор система делать многое «на авось» и с наскока до сих пор мешает нам принимать далеко продуманные и подготовленные решения. Оставляя слишком много воле случая и непроверенным авантюристам…

И кому-то придется наконец начать делать работу основательно и до конца. Убрать строительные леса, вынести мусор и открыть Израиль – весь и целиком – для … нет, не для посетителей. Для нас. Хозяев и жильцов.

Михаил Лобовиков

P.S.В завершение этой, можно сказать, эпопеи, приведу  еще один фрагмент из рассказа Юлии Систер "Девочка в степи".

Эти заметки я написала некоторое время назад, но публиковать не торопилась, как будто догадывалась, что рано поставила точку.

Всю жизнь у меня было чувство, что мы с Розой когда-нибудь встретимся.

Я знала, что Александр Иолин уехал в Израиль примерно в 1947 году, и не сомневалась, что он взял с собою дочь. Предположив, что Роза утратила русский язык и сменила фамилию, я никогда не обращалась в программу "Поиск родных".

В один из сентябрьских дней 2012 года в моей квартире раздался телефонный звонок. Взяв трубку, я услышала незнакомый женский голос.

- Это Юлия Давидовна Систер?

- Да, а кто говорит?

- Роза Иолина...

Не могу описать те чувства, которые охватили меня. Некоторое время мы не в состоянии были продолжать разговор, слезы текли по моим щекам...

Взяв себя в руки, я сказала Розе, что давно её ищу. В разговоре выяснилось, что Александр уехал один, а она осталась в детдоме, где позже её разыскала тётя и отвезла к бабушке. Отца Роза больше никогда не видела.

Сложное было время...

Продолжая по крупицам собирать сведения об отце, Роза обратила внимание на размещённую в интернете статью журналистки Б. Кердман "Госпожа генеральный директор", посвящённую мне, где вкратце рассказана и эта давняя история. В справочной службе Роза получила мой номер телефона... И вот состоялась наша долгожданная первая - пока только телефонная - встреча.

А вскоре Роза приехала ко мне в гости. Невозможно было не волноваться перед этим событием, но, увидев, наконец, друг друга, мы сразу почувствовали душевное родство, прерванная на многие годы дружба возобновилась. 

Роза (слева) и я в 2012 году. Первая встреча через 70 лет

Так мы встретились через семьдесят лет - на иных землях и координатах, далеко от мест, где прошло наше детство.

 Юлия Систер

Начало

Продолжение ч1.

Продолжение ч.2, ч.3

Девочка в степи

Продолжение ч 4