ВОСПОМИНАНИЯ ЗАЛМАНА АРАНА. ЧАСТЬ 3. - 22 Января 2012 - Юзовка-Сталино-Донецк: страницы еврейской истории

Приветствую Вас, Гость

Главная » 2012 » Январь » 22 » ВОСПОМИНАНИЯ ЗАЛМАНА АРАНА. ЧАСТЬ 3.

11:26 ВОСПОМИНАНИЯ ЗАЛМАНА АРАНА. ЧАСТЬ 3.
ЮЗОВКА В МОЕЙ ПАМЯТИ. Сверкающий мир. Однажды мы с братом, который был близок мне по возрасту, собрались "прорваться через забор". В двух смысловых значениях — проникнуть вечером в Городской Сад и вырваться из домашнего "мирка". По определению моего отца, Горсад был местом "разврата и проказ". Большим был Городской Сад, и деревянный забор, который окружал его, был протяжённым. Мы были маленькими, и нам было достаточно отогнуть две дощечки, чтобы успешно вползти на территорию Сада. По тёмным аллейкам мы подошли к освещённой танцевальной площадке. На ней под звуки музыки духового оркестра пожарной команды танцевали многочисленные пары отдыхающих. Мы, маленькие местечковые мальчишки, вглядывались и всматривались в этот "новый мир" для нас. Этот мир был одет великолепно, был вежлив и сияющим, танцующим и праздным. Допоздна мы провели время в этом освещённом чуде. Возвращались тем же способом, что и проникли. Уходили под меланхолию звуков. Юзиха Жила на нашей улице женщина среднего возраста. Шептались о ней, что в прошлом она была любовницей самого Джона Юза. Прозвали её Юзихой. И была у неё дочь — красивая брюнетка, девочка моего возраста. Завязались между нами приятельские отношения. Мы часто встречались, вместе гуляли, беседовали. Иногда обменивались книгами. Библиотека и другое Важным общественным учреждением в Юзовке была местечковая библиотека. Это место было действительно любимым, оно поддерживалось и развивалось благодаря большим усилиям и стараниям многих людей. Этих людей, евреев и неевреев, подталкивало желание сделать добро. Читал я много. Порой обменивал книги в библиотеке дважды в день. Такое моё прилежание и прыткость вызвали подозрение у библиотекаря. Однажды она задержала меня, и мы долго беседовали о прочитанном. Из этого своеобразного экзамена я вышел с честью. Но остался без новеньких галош, блестящих и пахнущих. Они были украдены во время нашего собеседования. Писателями, очаровавшими меня, были Перец, Короленко, Виктор Гюго, Вальтер Скотт и Лермонтов. На меня, как и на многих моих сверстников, оказало глубокое влияние стихотворение Лермонтова "Выхожу один я на дорогу". Стих этот был тем единственным, который я декламировал самозабвенно. Декламировал я его порой шагая под лунным светом вдоль широкой дороги, белой и бесконечной. Эта дорога брала своё начало на одной из окраин Юзовки. На нашей улице в одноэтажном доме был открыт зал для немого кино. Первым фильмом, который был представлен в нём, была "Жизнь евреев в Эрец Исроэль". Каждое лето в Юзовке гастролировала русская театральная труппа. Представление проходило в Городском Саду. Несколько раз я пробирался в дневные часы в Горсад и наблюдал репетиции. Актёры, одетые как обычные люди, бегали по сцене, переходили от спокойного и тихого разговора к громкому, от смеха, к плачу. Кулачная атака (не дай Б-г) сменялась поглаживанием и обниманием. И я не понимал, как объяснить эти странные вещи. Юзовские зарисовки 1911 год. В семье было решено, что я оставлю Юзовку и поеду учиться в другой город на Украине в ешиве (религиозное учебное заведение). Это было моё первое расставание с местечком. Ещё не было названий у её улиц. Они по-прежнему назывались "линиями" и обозначались цифрами. От Первой линии до Тринадцатой. Таким образом, тринадцать улиц было во всём местечке. Источником существования для её жителей были посреднические услуги и обслуживание шахтёров из близлежащих шахт и рабочих завода по выплавки стали. День оплаты недельного труда рабочим назывался днём получки. Этот день был своеобразной экономической "трубкой", с помощью которой питалось местечко неделю за неделей, год за годом. В Юзовке был большой базар. Из тех, кого можно было увидеть на нём, большинство составляли женщины. Они и продавали, и покупали. Торговали всем тем добром, что приносила плодородная украинская земля. Магазины ломились от изобилия товаров — мануфактура, галантерея, готовая продукция одежды и обуви, изделия из железа, краски, сельскохозяйственные машины, мука, отруби. И бесчисленное множество продуктовых лавок с вывесками "Колониальные товары". Торговые дела почти полностью находились в руках еврейских торговцев и продавцов. Большинство ремесленников и мастеровых людей были также евреями. Но вот рабочие в основном были не евреи. У рабочих завода был большой и богатый кооперативный магазин. Недалеко от него располагалась библиотека местечка и легальный "Союз приказчиков", который организовывал семейные вечера. На них пили чай и играли в лото. Эти три учреждения кооперативный магазин, библиотека и "Союз приказчиков" служили прикрытием для нелегальной деятельности местной социал-демократической партии. Расцветали, конечно же, дела "монопольки", т.е. монопольной, государственной, розничной продажи водки. В бутылках разной величины продавалась водка. Среди них и маленькие бутылки, из которых прямо на месте опустошалась зеленоватая отрава в подставленные горла пьющих. Возвышалось здание почты с её различными службами, включая популярный отдел по продаже грошовых марок сбережения. Эти цветные марки приклеивались в книжечке на развороте. У состоятельных торговцев был свой интерес в отделении Государственного банка. Его служащие представляли собой своеобразную закрытую "секту" перед простыми смертными. В гимназии и в реальном училище распространяли просвещение. В каждой еврейской семье мечтали и молились, чтобы один из сыновей учился бы в такой школе. Окружная больница выполняла святую работу. Она была создана либеральными кругами российского общества. Эти люди составляли врачебный коллектив. Они видели в окружной больнице и в её расцвете некое "Хождение в народ" Пугающим было здание полиции. Под его кровом находились и публичный дом, и пожарная часть. В здании полиции избивали тех, кто попадал туда случайно и был задержан, ещё до следствия (если не было у него на руках взятки). Было два зала немого кино. В них мы впервые узнали что такое "трагика" по фильмам Рудольфо Валентино. И что такое "юмор" по фильмам Макса Линдера. Большой летний ухоженный ГорСад. И в нём длинные аллеи плотно посаженных деревьев. А за Садом сразу же начинается украинская степь, которая была действительно бесконечная. В местечке была баня, из которой по пятницам доносились как из комнаты пыток стоны, вздохи и крики купающихся евреев, которые парились и очищались, к Субботе. На расстоянии нескольких километров от местечка была железнодорожная станция. И несмотря на то, что она была маленькой и убогой, притягивала всех тех, кто мечтал выбраться в "большой мир". Перевод с иврита П. Варият Впервые опубликовано на сайте http://infodon.org.ua/ Часть 1 Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
1 2 3 4 5 Нравится Категория: Рассказы о былом \| Просмотров: 1213 \| Добавил: Liza \| Теги: синагога Юзовки, Еврейская община Юзовки, еврейская Юзовка, Петр Варият, Залман Аран \| Рейтинг: 0.0/0

Всего комментариев: 0